Волконский М. Собрание сочинений. В 6 томах
Тираж ограничен!
Т. 1. Князь Никита Федорович; Записки прадеда; Кольцо императрицы. – 640 с.
Т. 2. Горсть бриллиантов; Воля судьбы; Забытые хоромы; Мальтийская цепь. – 640 с.
Т. 3. Гамлет XVIII века; Брат герцога; Сирена. – 592 с.
Т. 4. Жанна де ла Мотт; Ищите и найдете; Две жизни. – 640 с.
Т. 5. Слуга императора Павла; Темные силы; Вязниковский самодур; Черный человек. – 640 с.
Т. 6. Два мага; Тайна герцога; Мне жаль тебя, герцог. – 656 с.
Исторический роман. Что может быть интереснее? Яркие эпизоды прошлого, облаченные в литературную форму, быт и нравы давно минувших эпох, колоритные личности, вписавшие свои имена в учебники, тайны и интриги, царившие во все века, переплетение правды и вымысла… Читателей, равно как и писателей, всегда привлекал этот жанр. Предлагаем вашему вниманию собрание сочинений мастера исторического романа Михаила Николаевича Волконского. Представитель старинного рода, ведущего свое происхождение от Рюрика, князь Волконский был хорошо известен не только как непревзойденный романист, но и как талантливый драматург (его опера-фарс «Вампука, принцесса Африканская» и пьеса «Гастроль Рычалова» представлены в числе лучших произведений, отобранных для антологического сборника «Русская театральная пародия XIX — начала XX века»). А читательская любовь к Михаилу Николаевичу, за которым заслуженно закрепился титул «русский Дюма», была поистине огромна. В 1891 году один за другим вышли два романа Волконского, положившие начало его громкой славе как исторического беллетриста, – «Мальтийская цепь» и «Князь Никита Федорович». Их опубликовал самый популярный журнал того времени «Нива», после чего число подписчиков издания резко пошло в гору, а Михаилу Николаевичу было предложено возглавить «Ниву». В чем же заключался секрет необычайной популярности произведений Волконского? Ведь русские читатели XIX века были весьма избалованы исторической беллетристикой. В этом жанре успешно и до Волконского, и в одно время с ним трудились Вс. Соловьев, Р. Зотов, М. Загоскин, Г. Данилевский, Е. Карнович, Н. Костомаров, Е. Салиас, Д. Мордовцев, Л. Жданов, Н. Гейнце… Дело в том, что Михаилу Николаевичу удалось сразу и с большой художественной убедительностью передать столь характерный для XVIII столетия ореол таинственности. Загадочность, сложная переплетенность событий, в которые попадают герои книги, захватывают читателя с самых начальных страниц. На тайну ориентирован и весь многоплановый сюжет увлекательного повествования. Так, например, в романе «Мальтийская цепь» история жизни его
главного героя – Джулио Литты, иностранца, оказавшегося в России, – искусно вплетена в тайную борьбу иезуитов и масонов, в дворцовые интриги императрицы Екатерины II и сменившего ее на троне Павла I. Авантюрный сюжет романа «Кольцо императрицы» завязан вокруг кольца, которое в знак признательности дарит дочь Петра I, принцесса Елизавета, князю Ивану Косому, спасшему будущую императрицу от разбойного нападения. Любовь и дружба, подлость и предательство, интриги при дворе и неожиданное наследство – все это придется пережить главному герою и в конце концов обрести счастье. Исторические события, описываемые в романе «Забытые хоромы», разворачиваются через два года после восшествия на престол Екатерины II. Два друга – офицеры Чагин и Лысков – исполняют особое поручение
российского двора, связанное с перехватом секретной почты, отправленной польским посланником в России к правительству Станислава Понятовского, и втягиваются в водоворот невероятных приключений. В центре едва ли не каждого произведения Волконского оказываются на первый взгляд маленькие люди. Но, вовлеченные в события, имеющие общеисторическое значение, они как бы возвышаются и обретают значимость наравне с теми, в чьих руках и власть и судьбы государства. На страницах романов писателя словно оживает история России XVIII столетия, однако преподнесена она в «неофициальном», личностном аспекте. «Давно уже доказано, — написал Михаил Николаевич в предисловии к роману «Две жизни», — что наряду с так называемой официальной историей существует неофициальная, тайная, сплетающаяся из целого ряда интриг и отношений, разгадать и открыть которые представляется возможным лишь спустя многие годы. И сколько раз подобные открытия давали вдруг совершенно неожиданные объяснения явлениям, казавшимся случайными, и соединяли эти казавшиеся случайными явления в последовательную и логически развивающуюся цепь». Стоит отметить, что Волконский восстанавливал цепь казавшихся случайными событий не как историк, а как художник, создавая динамичное, почти драматургически остро развивающееся повествование, добиваясь его особенной занимательности. Журнал «Вокруг света», представляя в 1903 году книги Волконского своим читателям, очень точно отметил, что это «романы действия, где события часто сходятся с вымыслом и запутанная завязка, полная таинственности, отвлекает нас от действительности». И на самом деле: действие, действие и еще раз действие — таково творческое кредо Волконского, которое позволило ему превзойти в читательских симпатиях и предпочтениях других беллетристов-современников, избравших, как и он, для художественного освоения великую российскую историю. Но помог в этом Волконскому также и сам полюбившийся ему XVIII век, к которому и в наше время не иссякает повышенный читательский интерес.
Галина Проваторова.
