Новиков А. Последний год (Я люблю Пушкина)

Александр Сергеевич Пушкин был суеверным человеком. Еще в молодые годы гадалка Александра Филипповна Кирхгоф предсказала ему смерть от «белой головы, белого человека или белой лошади». Предсказание произвело на молодого поэта тяжелое впечатление, он вспомнил легенду о князе Олеге, которому, как и ему, была предсказана смерть от коня; и как ни пытался князь избежать своей судьбы, предсказание неотвратимо сбылось… Женитьба на Наталье Николаевне Гончаровой и семейная жизнь имели очень большое значение в жизни Пушкина. Он обожал свою жену и безумно ревновал ее ко всем мужчинам, включая самого царя. В 1834 году в жизни поэта произошли серьезные изменения: он был принят при дворе в качестве камер-юнкера. Это означало, что он и Наталья Николаевна обязаны были присутствовать на балах и приемах Его Императорского Высочества. От такой перспективы Пушкин был далеко не в восторге, он даже пытался подать прошение об отставке и впоследствии не переставал предостерегать жену в письмах: «Не кокетничай с Царем». Дантес появился на пути Пушкина в 1835 году, и сначала внимание молодого кавалергарда к Наталье Николаевне не выходило за рамки светских приличий, но в январе 1936 года в обществе уже заговорили о его любви к Пушкиной. Есть свидетельства того, что это чувство было взаимным. Во-первых, Наталья Николаевна, вопреки сложившемуся мнению, не испытывала страстной любви к своему мужу. Сам Пушкин, увы, знал это. В письме от 1830 года, адресованном матери тогда еще своей невесты, он говорил: «Только привычка и длительная близость могли бы помочь мне заслужить расположение вашей дочери, я могу надеяться возбудить со временем ее привязанность, но ничем не могу ей понравиться; если она согласится отдать мне свою руку, я увижу в этом лишь доказательства спокойного безразличия ее сердца». Во-вторых, подтверждения можно встретить в письмах Дантеса, однако в них же есть и свидетельства того, что Пушкина берегла свою честь. В одном из посланий, адресованных близкому другу Дантеса – Геккерну, тот описал свой разговор с Натальей Николаевной: «…Когда же она мне сказала: ”Я люблю вас, как не любила никогда, но никогда и не требуйте от меня большего, чем мое сердце, потому что остальное мне не принадлежит, и я не могу быть счастлива иначе, чем соблюдая свой долг…” – я готов был упасть к ее ногам». Есть основания предполагать,что ее слова были переданы максимально правдиво. Несмотря на то что Наталья Николаевна была до конца верна клятве супружеской верности, отношения между Пушкиным и Дантесом ухудшались с каждым днем. Гром прогремел 4 ноября 1936 года, когда поэт с утренней почтой получил анонимный пасквиль, намекающий на измену его жены с царем. Он решил напрямую поговорить с ней, но услышанное, пожалуй, было даже хуже того, что он ожидал. Наталья Николаевна призналась, что Дантес, нарушив все нормы приличия и законы чести, стал ее домогаться и, что особенно возмутительно, втянул в свои интриги Геккерна, который сводничал ему. В тот же вечер Пушкин вызвал наглеца на дуэль. В этот раз поединок не состоялся. Чтобы отвести от себя подозрения, Дантес посватался к сестре Натальи Николаевны – Екатерине, и Пушкин был вынужден забрать вызов. Однако, несмотря на женитьбу, Дантес продолжал вести себя по отношению к Пушкиной крайне вызывающе. Взрыв был неминуем, и он произошел — 25 января 1837 года Пушкин отправил Дантесу повторный вызов на дуэль. Поединок стал неизбежен; он состоялся 27 января. Дантес выстрелил в Пушкина первым, не дойдя до барьера одного шага. Сбылось предсказание гадалки, спустя два дня после роковой дуэли Пушкина не стало…