Станиславский К. С. Моя жизнь в искусстве (Литературные памятники русского быта)
Эту книгу знает всякий, кто решил посвятить себя искусству театра, и не только в России, но и во всем мире. Константин Сергеевич Станиславский – один из тех немногих, чье влияние на театральное искусство невозможно переоценить. Великий актер, режиссер и реформатор, а главное – Великий Учитель.
«Моя жизнь в искусстве» – это не просто книга воспоминаний. Станиславский хотел написать не обычную автобиографию, а описать «последовательную, логическую и нормальную эволюцию, пережитую артистом в своем искусстве». Это попытка уяснить для самого себя свой творческий путь, определить, что влияло, формировало и развивало в Алексееве (настоящая фамилия режиссера) будущего новатора и реформатора русской сцены – Станиславского. Рассказывая о прошлом, Константин Сергеевич всеми помыслами обращен к настоящему и будущему. Дух борьбы за жизненное, правдивое искусство пронизывает каждую страницу его книги. Из своей насыщенной событиями и впечатлениями жизни Станиславский отобрал только те факты, которые помогали раскрытию его основной творческой темы.
«Моя жизнь в искусстве» увлекает еще и тем, что Станиславский мастерски превращает читателя в зрителя, перед которым раздвигается театральный занавес. Так, вспоминая о «Снегурочке», Константин Сергеевич скромно говорит: «Набросаю несколько моментов постановки», а начинается его описание пролога – и оживает сказочный лес с целой семьей леших, с Дедом Морозом и Снегурочкой, играющей с черным медведем. И все это сделано по-режиссерски, с пояснениями, как достигнут тот или иной эффект. Или начинается первое действие «Юлия Цезаря» – и под пером Станиславского возникает целая картина: улица Рима с рядами лавок, парикмахерской, мастерской оружейника. Движется шумная толпа, торгуются продавцы и покупатели, шествуют матроны, пробегают куртизанки. И обо всем этом Станиславский пишет сочно, ярко, как будто сам он только что прошел по улице древнего Рима. Такие же замечательные рассказы о спектаклях можно найти во многих главах книги.
Останавливаясь на собственных выступлениях в отдельных ролях, Константин Сергеевич не только вспоминает конкретные подробности своего исполнения, но и рассматривает каждую свою работу с точки зрения самых основ сценического искусства. В «Каменном госте» Пушкина ему пришлось играть сначала Дон Карлоса, а потом Дон Гуана, и он не мог себе простить, что, играя эти «испанские роли», он соблазнился внешней красивостью и это толкнуло его как артиста назад.
Воспоминаниям Станиславского присуща удивительная динамичность. И самого Константина Сергеевича читатель видит все время в развитии, в движении, в становлении его общественных и художественных взглядов. Этот творческий рост художника и человека отражен и в названии глав «Моей жизни в искусстве». Каждая из ее частей носит название определенного артистического возраста. Артистическое детство сменяется артистическим отрочеством, артистическая юность переходит в артистическую зрелость. И когда следишь за творческой жизнью Станиславского в годы зрелости, то понимаешь, что она никогда бы не превратилась у него в артистическую старость. Работая в последние годы над изучением внешней и внутренней техники сценического искусства, он хорошо знал, что художник не может стареть, ибо, по его словам, чем больше будет жить артист, тем он будет в этой области «опытнее и сильнее».
